Написаное матом в подьезде пророчество...
читать дальшеГлава 7. Неожиданный эффект.
Все было как в тумане. Глухо, будто издалека, доносились чьи-то голоса. Но он не понимал смысла сказанного.
— Гарри! — этот звук ворвался прямо в уши. Голос Дамблдора.
— Ты меня слышишь?
Да, он слышал. Ну и? Сейчас он хотел только спать. И долго. Каждая кость причиняла боль. Казалось, все тело состоит из одного сплошного синяка.
— Гарри! Скажи хоть что-нибудь!
Ну почему бы им просто не отстать от него? Мешают. Кто-то сильно встряхнул его.
— Ай, вы с ума сошли? Больно! — закричал он и злобно сверкнул глазами на посмевшего потревожить сон.
— Он очнулся. Поппи, в следующий раз попробуйте с другим Успокаивающим Зельем Это нехорошо действует на Гарри, — обрадовано сообщил окружающим Альбус. — Эй, вы, там за дверью, можете зайти.
Через секунду у постели Гарри уже стояли его лучшие друзья. Рон Уизли, Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. Стоп, еще раз отмотаем назад. Драко Малфой? Его друг? В этом было что-то не так. Но что? Если бы он знал, что…
Гермиона кинулась ему на шею. Она была на грани истерики.
— Если бы ты знал, как мы волновались! Никогда больше не делай так.
— Если честно, то я и не планировал, — честно признался Гарри. — Как долго я спал?
— Спал? Ты чуть не заснул вечным сном! Я думал, что умру от горя, — взгляд Рона подтверждал всю степень правдивости этого утверждения.
Гарри повернулся к Драко. Малфой тупо блаженно улыбался, вцепившись в его руку. Это Малфой?! Или весь мир сошел с ума? Или только он сам?
Гермиона заметила взгляд Гарри и лукаво улыбнулась.
— Наверное, вас стоит оставить наедине. Рон, нам надо в библиотеку! РОН УИЗЛИ! НАМ… НАДО… УЙТИ! — она неделикатно толкнула Рона в бок и насильно потянула его в сторону двери.
— АХ. Да. Точно. У нас куча дел. До завтра, Гарри, — рыжий неохотно поплелся следом за девушкой. На пороге он обернулся и послал Гарри знающую улыбку, на которую Гарри ответил абсолютно непонимающим взглядом.
— Почему они ушли?
— Они захотели оставить нас наедине, это же ясно. Они думают, что нам надо… что мы… что у нас… — блондин запинался, пытаясь что-то объяснить. Малфой? Не в состоянии выразить связную мысль? Нет, здесь скорее подходит другой вопрос: Кто это?
— Что мы, что? Я не понимаю тебя, — Гарри осторожно отодвинулся подальше от этого незнакомого существа. Он попытался вспомнить все рекомендации по общению с сумасшедшими, но нашел в памяти только гигантский провал. Огромную черную-черную дыру.
Это — Драко Малфой. По крайней мере, он смог сопоставить внешность с именем, знакомым с первого дня в Хогвартсе. Уже легче. Это слизеринец. Учатся они на одном курсе и, вероятно, дружат? Иначе его бы здесь не было.
— Я ничего не помню! — с отчаянием в голосе крикнул Гарри.
— Что? Но ты же помнишь хотя бы, кто ты?
— Я — Гарри Поттер. Ты — Драко Малфой. И какая между нами связь? Мы что, дружим?
* * *
Гарри растерянно смотрел на лежащие перед ним фотографии и пестрые вырезки из газет и журналов. Все они были разные по форме и содержанию, но связанные общей идеей. По мнению Гарри, совершенно неправдоподобной. Но факты упрямо твердили свое, и это приходилось принять. Возможно, и скрипя зубами. Они с Драко были парой. Счастливой и любящей. Непостижимо. Но, кажется, соответствует правде. Как можно было забыть о чем-то подобном? И, вдобавок ко всему, я еще и гей. Мало мне было геройства. Интересно, как об этом напишут в какой-нибудь желтой газетенке: «Мальчик-Который-Выжил — гей?» Или «Мальчик-Который-Гей?»
— Кто в это сможет поверить?
— Да в это верит вся Англия, Гарри.
— И ты тоже уверен, что я — гей? А, Драко?
— Но ты же влюблен в меня, — осторожно и мягко начал Малфой. — А я — парень. А парень, который любит парня — гей.
— Логично… доказуемо… но невероятно.
Гарри смотрел на красивого молодого человека рядом с собой и думал. Полюбить его так несложно и заманчиво, но как-то… неправильно, что ли? Почему он может вспомнить все что угодно, кроме этой любви?
— Гарри, малыш, может быть, ты вспомнишь, если я поцелую тебя? — нежным просительным голосом предположил слизеринец и притянул Гарри поближе. Гарри нерешительно кивнул, смущенно отводя глаза.
— Господи, я так переволновался. Я так боялся, что ты…
Не договорив, Драко прижал Гарри к себе, прижимаясь к его плечу влажной щекой, а потом слегка коснулся губами маленького местечка за ухом, обдав теплым дыханием. Потом Драко поднял голову и внимательно посмотрел в лицо немного растерянного Гарри — и не увидел протеста, только слегка обеспокоенное ожидание. Теперь мягкие, горячие, слегка дрожащие губы прикоснулись к пересохшим от волнения губам гриффиндорца, руки которого нерешительно приподнялись и, секунду помедлив, легли на плечи Драко. Спустя минуту легкие касания превратились в сильное объятие.
Как он мог забыть? Он и, правда, любил этого нежного мальчика. Все, что говорил Драко, было правдой. Гарри с некоторым трудом оторвался от Драко.
— Вспомнил, Гарри?
— Нет, но я понял, что действительно люблю тебя.
— А о своем обещании ты тоже не помнишь?
— Что я уже успел… Каком обещании, Драко?
— Что мы сделаем это в мой день рождения, — шепнул блондин прямо в смущенно зарозовевшее ушко.
Драко мягко отвел от лица Гарри ладошки, за которыми тот пытался спрятать пылающее лицо.
— Или пообещайтебе. Ты лежал так неподвижно, и твои руки были как лед… — Драко даже ухитрился выдавить пару слезинок. «Ох, ну я и талант!»
Собственно говоря, ему должно было быть стыдно за свои сказки. Но не было. Он же Малфой! А Малфои никогда не стыдятся плохих поступков. Кроме того, это дает необходимый эффект. Гарри уже практически ел из его рук и, кажется, не имел никаких сомнений в его искренности. И в правдивости всех историй, где Драко всегда был героем на белой лошади, спасающим недотепу, пардон, принцессу Поттера от всяческих бед.
— Ох, Драко, не плачь, милый… все уже прошло… все уже в порядке… — ласково увещевал его Гарри, поглаживая по щеке.
Блондину хотелось громко заржать, и он с трудом сдержался. Хотя, уголки его рта предательски вздрагивали. Но наивный гриффиндорец, к счастью, принял это за попытки сдержать рыдание.
— Ты не должен из-за меня плакать.
Слизеринец почувствовал себя в мягких теплых объятиях и, наконец, смог спрятать ухмылку на плече доверчивого Поттера.
«Я должен серьезно подумать о сценической карьере».
Гарри покрывал его шею мелкими нежными поцелуями, иногда слегка прикусывая особенно сладкие места. Драко расслабился и откинул голову, предоставляя больше места для прикосновений. Он закрыл глаза, наслаждаясь ласками своего возлюбленного.
Две прохладных ладошки скользнули под его свитер, спустились по позвоночнику и увлеклись медленным вытаскиванием его рубашки из брюк. Добравшись до обнаженной кожи, пальчики Гарри едва ощутимо погладили ее подушечками, чтобы немедленно царапнуть кошачьими коготками. Не сильно, на грани приятного почесывания. Перемежая щекотку царапаньем, руки Гарри покинули спину Драко, чтобы небрежно пройдя по бокам, скользнуть на живот… Драко с шипением втянул воздух. И этот парень — девственник? Да он самородок! Природный талант! Не упусти такое сокровище, Драко.
Мягкие губы нажали на его рот, влажный и теплый язык по-хозяйски раздвинул послушные губы…
— Мистер Поттер! Мистер Малфой! Это больница, а не… закуток в коридоре, — мадам Помфри выглядела настоящей фурией.
«Ну, класс! Я уже почти поимел его! Ведьма!»
— Вам, мистер Малфой, уже… пора… идти! — с нажимом на каждом слове прошипела разъяренная медсестра.
Драко крайне неохотно поднялся с постели и извиняющее улыбнулся Гарри.
— Не переживай, сокровище, я приду завтра, — и, нахально, на глазах у возмущенной медсестры, поцеловал Гарри.
У двери Драко послышались странные звуки, донесшиеся из комнаты, и он быстро обернулся. Его любимый с мечтательной улыбкой смотрел ему вслед.
* * *
мне это снова.
— Это невозможно, Драко! — с отчаянием в голосе пробормотал гриффиндорец.
— Но почему?
— Я… я не помню, когда у тебя день рождения!
* * *
Счастливый Драко, не торопясь, возвращался в подземелья. То, что случилось, было более невероятным, чем выиграть главный приз в лотерее. Но это произошло. Что послужило причиной этой амнезии: падение ли, печально известное Зелье мадам Помфри, или происки судьбы, но это было прекрасно.
Он достиг, чего хотел. Гарри любит его. И он любит Гарри. Что еще нужно для счастья? Может быть, немного подробностей и… денег?
Глава 8. Сказки дядюшки Драко.
— …а потом? Что ты сделал? Рассказывай же, Драко! — Гарри, поджав под себя ноги, сидел на кровати с восторженно-увлеченным лицом, слушая Драко.
Блондин с серьезным выражением лица продолжал.
— Ты неподвижно лежал на земле, с залитым кровью лицом. А тем временем дементор подошел совсем близко. Он уже начал снимать капюшон, когда я, наконец, догнал вас. Ты же знаешь, что происходит, когда дементор снимает капюшон?
Драко, бледный от пережитого ужаса, смотрел на одеяло.
— Достать палочку я уже не успевал, поэтому схватил камень и бросил в эту тварь, чтобы хотя бы на минуту отвлечь от тебя. Мне повезло — я попал. Дементор повернулся и, оставив тебя, направился ко мне.
Драко помолчал, слегка дрожащей рукой откинул со лба прядь волос и продолжил ломким голосом:
— Не знаю, как я это сделал, но в первый раз в жизни я создал Патронуса. Как будто кто-то руководил мной: взмахнул моей рукой, моими губами произнес заклинание… и это сработало…
Когда дементор исчез, я подбежал к
Почти неделю спустя Драко, с хмурым выражением лица, сидел за столом в кабинете Зельеварения. Вот-вот должен был начаться урок, когда рядом с ним на свое место торопливо плюхнулся Гарри.
— Гарри, почему ты не сказал мне? Я бы встретил тебя из больницы. Помог донести вещи. Тебе нельзя перенапрягаться, — слизеринец укоризненно осмотрел Гарри.
— Я хотел сделать тебе сюрприз, любовь моя.
Драко внезапно был втянут в объятие, затем он снова ощутил эти невероятные губы. Этот умелый язычок… он забыл, где он, кто он, и кто уже добрых пять минут стоит около них.
— МИСТЕР ПОТТЕР! МИСТЕР МАЛФОЙ! Меня не касаются ваши развлечения на переменах или других уроках. Но вы, наверное, не заметили, что уже почти семь с половиной минут идет урок! И своим аморальным поведением вы мешаете мне… проводить занятие. По десять баллов с обоих факультетов! — Снейп возмущенно оглядел перепуганных мальчиков.
— Но, сэр, вы никогда не снимали баллы со Слизерина, и тем более — с меня! Я — Малфой!
— А я прекрасно об этом помню. И именно за то, что вы Малфой, я снимаю со Слизерина еще… один балл. Все ясно или еще вопросы?
— Да, сэр! Нет, сэр!
— Продолжаем урок.
Минут через двадцать, когда Драко, открыв от усердия рот, приготовился отмерить ровно три капли кошачьего эликсира в почти готовое зелье, на его колено легла почти невесомая ладошка. Рука Драко дрогнула, и в котел бухнулось не менее трети флакона. Зелье в котле мгновенно почернело и приобрело достаточно подозрительный запах.
От стыда, забыв о неожиданной ласке Гарри, Драко поднял глаза на профессора. Затем подозрительно отследил траекторию его взгляда. Нос профессора, как стрелка на компасе, был направлен не в котел Драко, что, в общем-то, было ожидаемо, а под парту.
Драко опустил глаза туда же. Мама! Забытая им ладошка неторопливо расстегивала пуговки на его брюках, временами отрываясь на нетерпеливое поглаживание внутренних сторон бедер.
У Драко кровь бросилась в лицо, где, осознав ошибку, ринулась в ниже расположенные регионы.
Несчастный Малфой с ужасом осмелился взглянуть на все еще пристально наблюдающего за ними Снейпа. В отличие от пылающего Драко, тот побледнел еще больше. В данный момент он напомнил Драко о забытой в гостинице белой рубашке. Или о большом куске мела.
— Профессор, вам плохо? — с участием в голосе поинтересовался Гарри. И сделал невинное лицо.
— Спасибо, Поттер. Мне не плохо. Мне достаточно, — с этими словами профессор быстрым шагом покинул помещение, унося с собой большой котел Драко, который нес как-то странно, перед собой.
— Я изучу эту редкую разновидность смолы на досуге, — попытался пояснить он свои действия.
Драко же опять попытался взять себя в руки, черной завистью завидуя Снейпу, который как раз сейчас делал это наедине, а не перед всем классом.
— Немедленно прекрати! — зашипел он сквозь стиснутые зубы.
— Уверен? — в голосе гриффиндорца звучала сплошная забота.
Драко мог только кивнуть
— Ну, если тебе не нравится, — обиженно протянул Гарри, убирая руку и отодвигаясь. — Но продолжение следует! — ехидно шепнул он напоследок.
Мягко говоря, Малфой онемел. Грубо говоря, ему отбило все, кроме обалдения. Они рассердили Снейпа, обеспечив себя до конца года отработками, опозорились перед всем классом, с них сняли баллы, а это… недоразумение продолжает свои эротические игры. Я создал монстра!
До конца урока Драко совершенно серьезно размышлял о возможности вернуться к правде.
Все было как в тумане. Глухо, будто издалека, доносились чьи-то голоса. Но он не понимал смысла сказанного.
— Гарри! — этот звук ворвался прямо в уши. Голос Дамблдора.
— Ты меня слышишь?
Да, он слышал. Ну и? Сейчас он хотел только спать. И долго. Каждая кость причиняла боль. Казалось, все тело состоит из одного сплошного синяка.
— Гарри! Скажи хоть что-нибудь!
Ну почему бы им просто не отстать от него? Мешают. Кто-то сильно встряхнул его.
— Ай, вы с ума сошли? Больно! — закричал он и злобно сверкнул глазами на посмевшего потревожить сон.
— Он очнулся. Поппи, в следующий раз попробуйте с другим Успокаивающим Зельем Это нехорошо действует на Гарри, — обрадовано сообщил окружающим Альбус. — Эй, вы, там за дверью, можете зайти.
Через секунду у постели Гарри уже стояли его лучшие друзья. Рон Уизли, Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. Стоп, еще раз отмотаем назад. Драко Малфой? Его друг? В этом было что-то не так. Но что? Если бы он знал, что…
Гермиона кинулась ему на шею. Она была на грани истерики.
— Если бы ты знал, как мы волновались! Никогда больше не делай так.
— Если честно, то я и не планировал, — честно признался Гарри. — Как долго я спал?
— Спал? Ты чуть не заснул вечным сном! Я думал, что умру от горя, — взгляд Рона подтверждал всю степень правдивости этого утверждения.
Гарри повернулся к Драко. Малфой тупо блаженно улыбался, вцепившись в его руку. Это Малфой?! Или весь мир сошел с ума? Или только он сам?
Гермиона заметила взгляд Гарри и лукаво улыбнулась.
— Наверное, вас стоит оставить наедине. Рон, нам надо в библиотеку! РОН УИЗЛИ! НАМ… НАДО… УЙТИ! — она неделикатно толкнула Рона в бок и насильно потянула его в сторону двери.
— АХ. Да. Точно. У нас куча дел. До завтра, Гарри, — рыжий неохотно поплелся следом за девушкой. На пороге он обернулся и послал Гарри знающую улыбку, на которую Гарри ответил абсолютно непонимающим взглядом.
— Почему они ушли?
— Они захотели оставить нас наедине, это же ясно. Они думают, что нам надо… что мы… что у нас… — блондин запинался, пытаясь что-то объяснить. Малфой? Не в состоянии выразить связную мысль? Нет, здесь скорее подходит другой вопрос: Кто это?
— Что мы, что? Я не понимаю тебя, — Гарри осторожно отодвинулся подальше от этого незнакомого существа. Он попытался вспомнить все рекомендации по общению с сумасшедшими, но нашел в памяти только гигантский провал. Огромную черную-черную дыру.
Это — Драко Малфой. По крайней мере, он смог сопоставить внешность с именем, знакомым с первого дня в Хогвартсе. Уже легче. Это слизеринец. Учатся они на одном курсе и, вероятно, дружат? Иначе его бы здесь не было.
— Я ничего не помню! — с отчаянием в голосе крикнул Гарри.
— Что? Но ты же помнишь хотя бы, кто ты?
— Я — Гарри Поттер. Ты — Драко Малфой. И какая между нами связь? Мы что, дружим?
* * *
Гарри растерянно смотрел на лежащие перед ним фотографии и пестрые вырезки из газет и журналов. Все они были разные по форме и содержанию, но связанные общей идеей. По мнению Гарри, совершенно неправдоподобной. Но факты упрямо твердили свое, и это приходилось принять. Возможно, и скрипя зубами. Они с Драко были парой. Счастливой и любящей. Непостижимо. Но, кажется, соответствует правде. Как можно было забыть о чем-то подобном? И, вдобавок ко всему, я еще и гей. Мало мне было геройства. Интересно, как об этом напишут в какой-нибудь желтой газетенке: «Мальчик-Который-Выжил — гей?» Или «Мальчик-Который-Гей?»
— Кто в это сможет поверить?
— Да в это верит вся Англия, Гарри.
— И ты тоже уверен, что я — гей? А, Драко?
— Но ты же влюблен в меня, — осторожно и мягко начал Малфой. — А я — парень. А парень, который любит парня — гей.
— Логично… доказуемо… но невероятно.
Гарри смотрел на красивого молодого человека рядом с собой и думал. Полюбить его так несложно и заманчиво, но как-то… неправильно, что ли? Почему он может вспомнить все что угодно, кроме этой любви?
— Гарри, малыш, может быть, ты вспомнишь, если я поцелую тебя? — нежным просительным голосом предположил слизеринец и притянул Гарри поближе. Гарри нерешительно кивнул, смущенно отводя глаза.
— Господи, я так переволновался. Я так боялся, что ты…
Не договорив, Драко прижал Гарри к себе, прижимаясь к его плечу влажной щекой, а потом слегка коснулся губами маленького местечка за ухом, обдав теплым дыханием. Потом Драко поднял голову и внимательно посмотрел в лицо немного растерянного Гарри — и не увидел протеста, только слегка обеспокоенное ожидание. Теперь мягкие, горячие, слегка дрожащие губы прикоснулись к пересохшим от волнения губам гриффиндорца, руки которого нерешительно приподнялись и, секунду помедлив, легли на плечи Драко. Спустя минуту легкие касания превратились в сильное объятие.
Как он мог забыть? Он и, правда, любил этого нежного мальчика. Все, что говорил Драко, было правдой. Гарри с некоторым трудом оторвался от Драко.
— Вспомнил, Гарри?
— Нет, но я понял, что действительно люблю тебя.
— А о своем обещании ты тоже не помнишь?
— Что я уже успел… Каком обещании, Драко?
— Что мы сделаем это в мой день рождения, — шепнул блондин прямо в смущенно зарозовевшее ушко.
Драко мягко отвел от лица Гарри ладошки, за которыми тот пытался спрятать пылающее лицо.
— Или пообещайтебе. Ты лежал так неподвижно, и твои руки были как лед… — Драко даже ухитрился выдавить пару слезинок. «Ох, ну я и талант!»
Собственно говоря, ему должно было быть стыдно за свои сказки. Но не было. Он же Малфой! А Малфои никогда не стыдятся плохих поступков. Кроме того, это дает необходимый эффект. Гарри уже практически ел из его рук и, кажется, не имел никаких сомнений в его искренности. И в правдивости всех историй, где Драко всегда был героем на белой лошади, спасающим недотепу, пардон, принцессу Поттера от всяческих бед.
— Ох, Драко, не плачь, милый… все уже прошло… все уже в порядке… — ласково увещевал его Гарри, поглаживая по щеке.
Блондину хотелось громко заржать, и он с трудом сдержался. Хотя, уголки его рта предательски вздрагивали. Но наивный гриффиндорец, к счастью, принял это за попытки сдержать рыдание.
— Ты не должен из-за меня плакать.
Слизеринец почувствовал себя в мягких теплых объятиях и, наконец, смог спрятать ухмылку на плече доверчивого Поттера.
«Я должен серьезно подумать о сценической карьере».
Гарри покрывал его шею мелкими нежными поцелуями, иногда слегка прикусывая особенно сладкие места. Драко расслабился и откинул голову, предоставляя больше места для прикосновений. Он закрыл глаза, наслаждаясь ласками своего возлюбленного.
Две прохладных ладошки скользнули под его свитер, спустились по позвоночнику и увлеклись медленным вытаскиванием его рубашки из брюк. Добравшись до обнаженной кожи, пальчики Гарри едва ощутимо погладили ее подушечками, чтобы немедленно царапнуть кошачьими коготками. Не сильно, на грани приятного почесывания. Перемежая щекотку царапаньем, руки Гарри покинули спину Драко, чтобы небрежно пройдя по бокам, скользнуть на живот… Драко с шипением втянул воздух. И этот парень — девственник? Да он самородок! Природный талант! Не упусти такое сокровище, Драко.
Мягкие губы нажали на его рот, влажный и теплый язык по-хозяйски раздвинул послушные губы…
— Мистер Поттер! Мистер Малфой! Это больница, а не… закуток в коридоре, — мадам Помфри выглядела настоящей фурией.
«Ну, класс! Я уже почти поимел его! Ведьма!»
— Вам, мистер Малфой, уже… пора… идти! — с нажимом на каждом слове прошипела разъяренная медсестра.
Драко крайне неохотно поднялся с постели и извиняющее улыбнулся Гарри.
— Не переживай, сокровище, я приду завтра, — и, нахально, на глазах у возмущенной медсестры, поцеловал Гарри.
У двери Драко послышались странные звуки, донесшиеся из комнаты, и он быстро обернулся. Его любимый с мечтательной улыбкой смотрел ему вслед.
* * *
мне это снова.
— Это невозможно, Драко! — с отчаянием в голосе пробормотал гриффиндорец.
— Но почему?
— Я… я не помню, когда у тебя день рождения!
* * *
Счастливый Драко, не торопясь, возвращался в подземелья. То, что случилось, было более невероятным, чем выиграть главный приз в лотерее. Но это произошло. Что послужило причиной этой амнезии: падение ли, печально известное Зелье мадам Помфри, или происки судьбы, но это было прекрасно.
Он достиг, чего хотел. Гарри любит его. И он любит Гарри. Что еще нужно для счастья? Может быть, немного подробностей и… денег?
Глава 8. Сказки дядюшки Драко.
— …а потом? Что ты сделал? Рассказывай же, Драко! — Гарри, поджав под себя ноги, сидел на кровати с восторженно-увлеченным лицом, слушая Драко.
Блондин с серьезным выражением лица продолжал.
— Ты неподвижно лежал на земле, с залитым кровью лицом. А тем временем дементор подошел совсем близко. Он уже начал снимать капюшон, когда я, наконец, догнал вас. Ты же знаешь, что происходит, когда дементор снимает капюшон?
Драко, бледный от пережитого ужаса, смотрел на одеяло.
— Достать палочку я уже не успевал, поэтому схватил камень и бросил в эту тварь, чтобы хотя бы на минуту отвлечь от тебя. Мне повезло — я попал. Дементор повернулся и, оставив тебя, направился ко мне.
Драко помолчал, слегка дрожащей рукой откинул со лба прядь волос и продолжил ломким голосом:
— Не знаю, как я это сделал, но в первый раз в жизни я создал Патронуса. Как будто кто-то руководил мной: взмахнул моей рукой, моими губами произнес заклинание… и это сработало…
Когда дементор исчез, я подбежал к
Почти неделю спустя Драко, с хмурым выражением лица, сидел за столом в кабинете Зельеварения. Вот-вот должен был начаться урок, когда рядом с ним на свое место торопливо плюхнулся Гарри.
— Гарри, почему ты не сказал мне? Я бы встретил тебя из больницы. Помог донести вещи. Тебе нельзя перенапрягаться, — слизеринец укоризненно осмотрел Гарри.
— Я хотел сделать тебе сюрприз, любовь моя.
Драко внезапно был втянут в объятие, затем он снова ощутил эти невероятные губы. Этот умелый язычок… он забыл, где он, кто он, и кто уже добрых пять минут стоит около них.
— МИСТЕР ПОТТЕР! МИСТЕР МАЛФОЙ! Меня не касаются ваши развлечения на переменах или других уроках. Но вы, наверное, не заметили, что уже почти семь с половиной минут идет урок! И своим аморальным поведением вы мешаете мне… проводить занятие. По десять баллов с обоих факультетов! — Снейп возмущенно оглядел перепуганных мальчиков.
— Но, сэр, вы никогда не снимали баллы со Слизерина, и тем более — с меня! Я — Малфой!
— А я прекрасно об этом помню. И именно за то, что вы Малфой, я снимаю со Слизерина еще… один балл. Все ясно или еще вопросы?
— Да, сэр! Нет, сэр!
— Продолжаем урок.
Минут через двадцать, когда Драко, открыв от усердия рот, приготовился отмерить ровно три капли кошачьего эликсира в почти готовое зелье, на его колено легла почти невесомая ладошка. Рука Драко дрогнула, и в котел бухнулось не менее трети флакона. Зелье в котле мгновенно почернело и приобрело достаточно подозрительный запах.
От стыда, забыв о неожиданной ласке Гарри, Драко поднял глаза на профессора. Затем подозрительно отследил траекторию его взгляда. Нос профессора, как стрелка на компасе, был направлен не в котел Драко, что, в общем-то, было ожидаемо, а под парту.
Драко опустил глаза туда же. Мама! Забытая им ладошка неторопливо расстегивала пуговки на его брюках, временами отрываясь на нетерпеливое поглаживание внутренних сторон бедер.
У Драко кровь бросилась в лицо, где, осознав ошибку, ринулась в ниже расположенные регионы.
Несчастный Малфой с ужасом осмелился взглянуть на все еще пристально наблюдающего за ними Снейпа. В отличие от пылающего Драко, тот побледнел еще больше. В данный момент он напомнил Драко о забытой в гостинице белой рубашке. Или о большом куске мела.
— Профессор, вам плохо? — с участием в голосе поинтересовался Гарри. И сделал невинное лицо.
— Спасибо, Поттер. Мне не плохо. Мне достаточно, — с этими словами профессор быстрым шагом покинул помещение, унося с собой большой котел Драко, который нес как-то странно, перед собой.
— Я изучу эту редкую разновидность смолы на досуге, — попытался пояснить он свои действия.
Драко же опять попытался взять себя в руки, черной завистью завидуя Снейпу, который как раз сейчас делал это наедине, а не перед всем классом.
— Немедленно прекрати! — зашипел он сквозь стиснутые зубы.
— Уверен? — в голосе гриффиндорца звучала сплошная забота.
Драко мог только кивнуть
— Ну, если тебе не нравится, — обиженно протянул Гарри, убирая руку и отодвигаясь. — Но продолжение следует! — ехидно шепнул он напоследок.
Мягко говоря, Малфой онемел. Грубо говоря, ему отбило все, кроме обалдения. Они рассердили Снейпа, обеспечив себя до конца года отработками, опозорились перед всем классом, с них сняли баллы, а это… недоразумение продолжает свои эротические игры. Я создал монстра!
До конца урока Драко совершенно серьезно размышлял о возможности вернуться к правде.